Когда я была подростком, я получала очень остроумные комментарии в свой адрес от прохожих, которые кричали «Кто твой парень, милая?», пока я шла по улице и прижимала к себе футляр с виолончелью и иногда сама себе удивлялась, почему я выбрала играть на инструменте, размером с человека. Но в тот момент, когда я садилась играть, я знала, почему: никакой другой инструмент не говорит тем же голосом и не имеет такого будоражащего ряда звуков для изучения.
Мы часто задавались вопросом, что привлекает так много исполнителей и слушателей в виолончели, особенно нас удивляло возрастающее количество взрослых, которые решились сесть за виолончель впервые, или те, кто вернулись к ней спустя много лет. С более научной точки зрения, еще мы хотели узнать чуть больше о том, что приносит музыканту стимул и удовлетворение. Сара решила навестить специалистов библиотек и проконсультироваться с виолончелистами, имеющими различные истории для того, чтобы получить внутренний взгляд на преимущества жизни виолончелиста:
Музыка и мозги
Существует долгая история исследований того, какой эффект оказывает музыка на детей и взрослых, с множеством книг и статей, приводящих за и против почти каждого умозаключения. Но недавние технологии сканирования МРТ принесли конкретное доказательство эффекта, оказываемого музыкой на мозг. Как и физические упражнения меняют форму тела, музыкальные упражнения приводят мозг в состояние боевой готовности и укрепляют его, наверное, даже более эффективно, чем другие когнитивные активности. Профессиональные музыканты, как сейчас известно, имеют больший объем серого вещества в областях мозга, которые отвечают за моторные функции, интерпретацию звука и пространственно-визуальные процессы. У музыкантов, которые начали заниматься до 7 лет, мозолистое тело более густое (это связка нервных окончаний, которые соединяют мозговые полушария). Такие изменения в структуре мозга не только улучшают музыкальные навыки, но и способствуют улучшению таких способностей, как речь, язык, память, внимание и эмпатия. Мозги занимающихся музыкантов также более пластичны, чем у не-музыкантов, тем более игра на инструменте может повлиять на приобретение других умений.
Сильная активность мозга, вызываемая прослушиванием музыки и открытая сканированием МРТ, красиво описана Филипом Боллом, автором «Музыкального инстинкта»: «В то время как многие когнитивные задачи, такие как зрение или язык, имеют строго очерченные центры активности в мозгу, у музыки одного центра нет. Строго говоря, когда вы прослушиваете музыку, все лампочки загораются в одно время. Почти весь мозг может стать активен. Никакие другие ментальные стимулы не включают в себя все аспекты ментального аппарата и не заставляют их одновременно говорить друг с другом; левое полушарие с правым, логику с эмоциями. Это как гимнастический зал для мозга».
Музыка оказывает позитивный эффект на иммунную систему, активно поддерживая уровень антимикробных протеинов, пока гормоны, отвечающие за влияние на настроение, регулируются музыкой, понижая уровень стресса. Сюзанна Уилсон приняла участие в исследовании, заключающимся в исполнении сюит Баха на виолончели в предродовой комнате клиники госпиталя Лондона. Исследователи измерили давление будущих матерей и пришли к тому, что показатели понизились после прослушивания виолончели. Записанная музыка также используется в дооперационной стадии для того, чтобы усилить эффект анестезии.
Исследователи также изучают позитивные эффекты музыки на старшие поколения. Изучение здоровых пожилых людей показало, что занятия музыкой и ее исполнение – это идеальный способ поддерживать и расширять умственные способности постаревшего мозга, как и получать бонусы в сфере социальной жизни и здоровья.
Спросите виолончелиста
Отряхивая книжную пыль с рукавов, я взялась за свое собственное новое исследование, спрашивая исполнителей о том, что они получают от игры на виолончели. Их ответы были преимущественно позитивные и невероятно волнующие. Расширенная версия может быть найдена под данной статьей.
Терапия виолончелью
Игра на виолончели оказывала терапевтический эффект на всех, кого я спрашивала. Глубокая интеграция тела и ума, которая требуется для хорошей игры, не только поглощает внимание и стимулирует во время игры, но также позитивно влияет на всю последующую жизнь. Один Юнгинианский аналитик утверждает, что она чувствует себя психологически и духовно приподнятой, когда играет на виолончели. Джон Блад – композитор, которые изучает виолончель с Джудит Митчел: «Опыт, который она дала мне, соединяя игру на виолончели буквально со всеми аспектами моей жизни, был очень полезен. Если вы расслабите свои плечи и освободитесь от напряжения пока играете на виолончели, ваша тональность наконец-то станет лучше. Сделайте то же самое, пока идете по улице, и мир станет совсем другим. Разбейте кажущуюся несоизмеримой музыкальную проблему на более мелкие части, проработайте каждую, и скоро никакой проблемы больше не будет! Та же техника работает и в повседневной жизни.
Джудит Митчел считает, что виолончель – это очень терапевтический инструмент: «все искусство игры на виолончели включает в себя сбалансированную и интегрированную позу, ступни должны быть хорошо расположены на земле, а движения должны быть свободными». Пэт Легг согласна: «Только то, как мы сидим и охватываем виолончель – хорошо нас подготавливает и физически вовлекает, что духовно полезно. Я разговаривала с многими терапевтами насчет этого, и кажется, что те люди, в жизни которых есть музыка, живут лучше, чем те, которые живут без музыкального вмешательства. Это трудно объяснить, но сам процесс игры соединяет ум и тело вместе очень прочно.»
Один главный виолончелист симфонического оркестра всегда чувствует себя лучше всего, когда играет: «Пока я играю на виолончели, я чувствую себя физически расслабленным, но в то же время сильным и могущественным. Я наслаждаюсь тем чувством, когда даже самые мелкие суставы и мускулы двигаются, что я обычно даже не замечаю. Чувство переноса веса на инструмент наполняет и приносит удовольствие. Я чувствую инструмент частью себя. Пока я играю, ум и концентрация становятся такими острыми и выходят на совсем другой уровень, что нельзя сравнить ни с одним другим занятием».
Другое место
Еще одной важной темой человеческого опыта стало уникальное чувство нахождения в другом месте, которое дает музыка. Кэрол О’ Брайан начала играть на виолончели в 65, и теперь она может играть камерную музыку со своими друзьями: «Если моя партия не очень сложная, я могу слушать других исполнителей, это бодрящее чувство – быть частью чего-то настолько красивого. Это и правда придало другое измерение жизни». То, как это видит ее учитель – Пэт Леггс: «Когда вы слушаете своих коллег-исполнителей, появляется чувство того, что вы становитесь частью большей картины; начинаете понимать свое собственное тело и свое собственное звучание относительно других.» Джудит Митчел описывает этот опыт как «быть одновременно отдельной личностью и частью человеческого объединения одновременно.» Друг Джудит – Маргарет Квейл, психотерапевт и виолончелист, воодушевлена концепцией Дональда Винникота «третьей области человеческой жизни», состоянием между отдельной жизнью и общностью, что можно ощутить через творческую активность, например исполнение музыки. Маргарет пишет: «Это идея потенциального пространства промежуточной области опыта, которая привлекает меня. Это ни мой внутренний мир, ни мир за пределами реальности. Я получаю это состояние, когда занимаюсь любыми видами активности: посещаю концерт или играю, читаю книгу, рисую картину; но не более чем когда я играю на виолончели или пианино – одна или особенно с другими».
Любовь к виолончели
Виолончелисты особенно пылко восторгаются физическими свойствами своих инструментов. Кэрол О Брайан влюблена в свою красивую виолончель Фостер, а Джон Блад находит крайне привлекательными «человеческие» пропорции своего инструмента. Сью Хэдли не может не улыбаться, когда держит свою виолончель. Не удивительно, что виолончелисты не анонимны в своем восхищении тональным диапазоном инструмента. Многие полагают, что людей привлекает виолончель, так как ее диапазон близок к человеческому голосу (от баса до сопрано, мужского и женского). Стивен Иссерлис называет виолончель «всеобщим любимым инструментом» и полагает, что темный, дрожащий тембр способен тронуть сердце сильнее, чем любой другой инструмент. Виолончелисты также наслаждаются позицией виолончели в оркестре. Джон Блад был вдохновлен стать композитором, когда начал играть в секции виолончели в молодежном симфоническом оркестре. «Это как будто я в самом центре магии, которая приносит неожиданные изменения в симфонии Дворака или квартет Бетховена, что очень волнующе». Сью Хэдли считает: «Это именно физический опыт от игры, прослушивания и исполнения таких великолепных низких тонов, это быть прочным ритмом для других исполнителей, что дает мне всепоглощающее чувство радости. Тогда приходит прекрасное чувство спокойствия, которое окружает меня.»
Самовыражение
Многие виолончелисты считают, что виолончель предоставляет им те звуки, которые необходимы им для самовыражения, которое невозможно передать словами. Ученик хорватской виолончелистки и преподавателя Добрины Беркович-Магдаленич пишет: «Я использую звучание виолончели для того, чтобы передать то, что я не могу сказать словами. Для меня, звук этого инструмента – это голос всего.» Для Джона Блада, «Социальное удовольствие приходит от музыкальных бесед и дискуссий с друзьями во время игры, в которых нет уверток, утомляющей неопределенности слов, как по мне, это сущее блаженство!»
Поздние старты
Игра на виолончели в поздние периоды жизни приносит более ощутимые выгоды, особенно на пенсии. Сью Хэдли начала играть на виолончели, когда ей было 58 после того, как она всю жизнь проработала няней. У нее не было опыта в сфере классической музыки до этого, но виолончель стала для нее основным источником счастья и уверенности в себе на пенсии. «Когда я вышла на пенсию, я не знала никого, кроме других нянечек, но с помощью виолончели я не только нашла множество друзей, но и целый мир музыки, который абсолютно новый и фантастический для меня. Я чувствую себя на седьмом небе после игры. Я часто встречаю людей в автобусе или метро, которые говорят, что хотели бы играть на виолончели, и я всегда отвечаю, что играть может КТО УГОДНО.»
В мире, где увеличилась вероятная продолжительность жизни, музыка становится наиболее важным источником реализации возможностей и благополучия, чем когда-либо прежде. Пэт Легг обучает тех, кто поздно начал играть на протяжении последних 15 лет, и она убеждена, что начать никогда не поздно. Пэт заметила, что игра на виолончели улучшила по меньшей мере один из аспектов жизни ее учеников. Она также заметила, что освоить совершенно новое ремесло даже для очень опытных пожилых профессионалов требует большой отваги, но, как показывают научные исследования и доклады, трудно найти еще более вдохновляющую активность, на которую стоит тратить время, для того, кто желает обогатить и простимулировать свой ум и своюм жизнь.
Большое спасибо Джудит Митчел за ее обширный список литературы и поддержку; Добрилле Берцович-Магдаленик за вдохновение многих студентов поучаствовать; Джордане Йевич за ее прекрасный перевод с хорватского; датскому ученому в сфере изучения мозга, Кьельду Фреденсу, за его ценные направления и всем остальным виолончелистам, которые вдохновили нас на написание этой статьи.
Расширенные версии интервью:
Интервью с Сью Хэдли
«После окончания школы я работала няней всю свою жизнь, и незадолго до пенсии, я начала водить мою маленькую племянницу на уроки виолончели с Венди Макс. Я сказала Венди, что тоже хочу научится играть на виолончели еще до того, как я узнала, что она уже нашла мне виолончель и преподавателя (Пэт Легг). Я начала играть на виолончели в 1996 году, когда мне было 58. До этого я никогда не брала в руки инструмент, и у меня не было опыта в классической музыке.
С самого начала мне нравилось даже просто держать виолончель. Она всегда заставляет меня улыбаться! Иногда, во время игры, я думаю, «Господи, только послушайте как я играю музыку», и потом я сбиваюсь! Мне нравиться звучание виолончели: оно похоже на бархат.
Я думаю, что есть физический опыт игры, прослушивания и предоставления прекрасного точного низкого ритма для других исполнителей, который приносит такое всепоглощающее чувство удовлетворения. Тогда приходит прекрасное чувство спокойствия, которое окружает меня, когда я играю, а после этого я на седьмом небе и настолько взволнованна, как будто пропустила несколько коктейлей!
Я вожу свою виолончель на репетиции в Лондон общественным транспортом, и мне это даже нравится, потому что тогда со мной подолгу разговаривают люди. Многие говорят: «я бы тоже хотел играть на инструменте», а я всегда отвечаю, что научится может каждый. Если я научилась играть в свои 58, то так может КТО УГОДНО.
Моя уверенность в себе очень возросла. Моя социальная жизнь совершенно изменилась после того, как я была всего-лишь-няней и не знала никого, кроме других нянь. Внезапно я нашла много друзей, с которыми можно гулять и проводить время. Я их называю своей музыкальной семьей. Я также научилась слушать музыку. Когда я играю, или иду на концерт, все становится новым и фантастическим для меня.
Я играю почти все, что можно, и хожу в паб с друзьями. Каждый день происходит что-то невероятное. Многие мои знакомые всегда хотят знать где и что я играю. Они так добры и смелы, что приходят даже ночью поддержать меня на концерте. Я живу в хорошей квартире, поэтому я устраиваю чайную вечеринку каждый четверг для тех, кто хочет прийти, и это помогает чаще собираться вместе.
Когда я играю в одиночестве, я более придирчива и прорабатываю тяжелые участки и ритм. И тогда, когда все получается и звучит как нужно, у меня появляется то потрясающее чувство радости и улыбка Чеширского кота на лице. Когда играешь в одиночестве, это очень личное время: мое время, почти что эгоистичное, когда я подстраиваюсь только под себя и слушаю только себя. Во время игры, от дуэта до секстета, мне приходится действительно сосредотачиваться, слушать других, чтобы вовремя вступать, правильно выбирать время и правильно звучать. Когда все получается, это просто прекрасно, и мы гордимся собой. Играть в оркестре в некотором смысле проще, потому что есть дирижер, который ведет нас.
Я была счастлива работать няней всю жизнь, но как только я вышла на пенсию, я думала, что стану просто тем, кто постоянно смотрит телевизор или вяжет. Кто бы мог подумать! Сейчас я даже не знаю, где мои спицы и нитки!» (Сью Хэдли)
Интервью с композитором Джоном Бладом
«Я начал играть на виолончели, когда мне было 12. До этого я играл на фортепиано несколько лет и выступал на школьных концертах. Мой учитель биологии, виолончелист и очень талантливый музыкант, собрал юношеский оркестр в Ноттингеме, которому не хватало виолончелистов; в нашей школе был склад неиспользуемых инструментов; он «одолжил» виолончель (которая была довольно хороша), дал мне копию нот для виолончели и начал меня обучать. Через несколько недель он взял меня в оркестр и сказал «Играй, что сможешь!»
Я до сих пор помню первые уроки и странную комбинацию восхищения от произведения совершенно других звуков, отличных от пианино, соединенного с новым непривычным физическим чувством самих попыток произвести звук. С виолончелью я чувствовал, словно меня представили во «взрослый» мир создания музыки!
Играть в оркестре на самом деле было восхитительным опытом. Быть в центре всех этих увертюр и симфоний, которые я так хорошо знал по радиопередачам и сокращенным соло на пианино, которые я уже давно начал коллекционировать, – все это стало тем опытом, который никогда не ослабнет.
Тот шанс, который попался мне, сыграть на виолончели, конечно же привел меня к тому, чтобы стать композитором. Скоро я начал писать большие произведения для оркестра и стал дирижером для нашего нового школьного оркестра. Когда мне было 18, моя Симфония №1 была транслирована BBC, то, что никогда бы не случилось, если бы виолончель не вошла в мою жизнь.
Прежде всего, мне нравится звучание виолончели, особенно когда все идет хорошо, и я могу производить те звуки, которые я хочу! Многие друзья, которые играют на струнных, говорят «Я бы тоже хотел уметь играть на виолончели» из-за особенного звучания. У виолончели есть тот самый диапазон и разнообразие. Она может и петь, и рычать!
Физическая форма инструмента настолько «человеческая» по сравнению с остальными членами семейства, что делает ее такой приятной для игры. В правильной позиции она ложится в руку так правильно! Хоть это и клише, но в этом ее ценность.
В интеллектуальном плане, как мне кажется, это невероятно большое испытание! Это как сложная игра в шахматы, когда нужно продумать несколько ходов вперед для того, чтобы добраться до нужной точки. Легкая, воздушная фраза из шестнадцатых может внезапно появится в двойных временных рамках. На пятой позиции, в тот момент, когда вы вначале негромко подбираетесь, перерастает затем в фортиссимо на первой позиции в самом конце. Смена смычка, его веса, его позиции на струнах – все меняется в мгновение ока. И мозг, и тело работают в прекрасной гармонии для достижения этого механизма незаметной легкости в игре…по крайней мере в идеале!
Играть на нижних регистрах в квартетах и оркестрах приносит мне, как композитору, большое удовольствие. Это как будто я в самом центре этой магии, которая приносит неожиданные изменения в симфонии Дворака или квартете Бетховена, что очень волнующе.
Социальное удовольствие приходит от музыкальных бесед и дискуссий с друзьями во время игры, в которых нет уверток, утомляющей неопределенности слов, как по мне, это сущее блаженство! Виолончель может войти в дискурс с большим разнообразием соблазнительных тембров в своем распоряжении от высокопрочной и проницательной, привлекающей внимание струны А к нежным, побуждающим бормотаниям на струне С.
Эмоционально виолончель, в отличие от практически любого другого инструмента, имеет способность быть на острие драмы, а также уметь просто ускользнуть на задний план, добавив цветной оттенок и частичку волнения простейшими средствами.
Играя в одиночку можно потратить больше времени на совершенствование и оттачивание определенных аспектов техники, а также играть ради простого удовольствия, что может быть очень удовлетворительным и полезным. Выгоды, получаемые в результате этой работы, можно легко ощутить во время игры с другими исполнителями, особенно с исполнителями более высокого уровня, которые заставляют вас слушать и подражать.
Играя в секции виолончели, как только стремительная, выразительная мелодия прыгает со страниц, и вся секция играет как единое целое — это удивительный опыт, и он тоже может помочь и принести выгоду исполнителю. Это как перенестись в реалии исполнения, на которое вы не отважитесь, пока играете тот же пассаж дома в-одиночку.
Мне очень повезло, что у меня есть такой замечательный учитель, как Джудит Митчелл. Я знаю много людей, которые играли на виолончели в юности, и по разным причинам перестали играть, а начали уже в поздние периоды жизни. Оживленный подросток, желающий наслаждаться настолько большим количеством музыки, насколько это возможно, встречает музыкальные проблемы прямо на ходу и прокладывает свой путь сквозь эти сложности. Взрослый же человек поступает немного иначе!
Джудит перестроила процесс по переобучению таким образом, чтобы игра на виолончели была одной из величайших радостей, волнением и весельем. На каждом уроке она волшебным образом открывает еще одну дверь, за которой ждут новые музыкальные прелести виолончельной игры. Но этот опыт, который она мне дала мне, чтобы научиться играть на виолончели, применим практически во всех других аспектах моей жизни, что очень полезно.
Если вы расслабите свои плечи и освободитесь от напряжения пока играете на виолончели, ваша тональность наконец-то станет лучше. Сделайте то же самое, пока идете по улице, и мир станет совсем другим. Разбейте кажущуюся несоизмеримой музыкальную проблему на более мелкие части, проработайте каждую, и скоро никакой проблемы больше не будет! Та же техника работает и для повседневной жизни.
Учится наслаждаться самим процессом игры на виолончели, а не фокусироваться на достижении неуловимого монументального пика совершенства – это наипрекраснейшее открытие, которое стоит сделать.» (Джон Блад)
Письмо от психотерапевта и виолончелиста – Маргарет Квейл Джудит Митчел 11 янв, 2014
“Я просматривала работу Д В Винникота «Игра и реальность» (Routledge 1971). Винникот начал свою карьеру в медицине в области педиатрии и начал все больше интересоваться изучением детской психологии. В «Игре и реальности» (теперь классической работе) он пишет о ранних годах ребенка и его отношениях с матерью и его постепенному пониманию объектов вокруг. Он рассказывает о первом применении ребенком «не я» в отношении предметов – сначала устно, относительно плюшевого медведя, мягкой игрушки или кусочка ткани. Он называет это «переходными объектами».
Винникот использует термин «переходные объекты» и «переходные феномены» для того, чтобы определить то, что он называет «промежуточной областью опыта». Он также определяет в эту категорию детское бормотание и то, как более взрослые дети повторяют свой репертуар песен и мелодий перед сном, наряду с использованием предметов, «которые не являются частью тела ребенка, но еще не распознаются как относящиеся к внешней реальности.» (с.2)
Он постоянно утверждает, что: «тут предполагается, что восприятие реальности никогда не имеет законченную форму, что ни один человек не свободен от напряжения, возникающего при разграничении внутренней и внешней реальности, что облегчение от этого напряжения достигается промежуточной областью опыта…которая не оспаривается (искусство, религия, т.д.) Эта промежуточная область находится в тесной связи с областью игры маленького ребенка, который «теряется» в этой игре». (с.13)
Далее, в главе «Местоположение культурного опыта» он пишет: «…нам еще предстоит решить вопрос того, что есть жизнь… Теперь мы видим, что это не инстинктивное удовлетворение, которое заставляет ребенка жить, чувствовать, что жизнь реальна, понимать, что жизнь стоит того, чтобы жить. На самом деле, инстинктивное удовольствие начинается как разделение, которое становится соблазном, пока оно не происходит от возможности устоявшегося отдельного индивида полностью ощутить тот самый опыт переходного феномена. Это самосознание, которое должно предшествовать использованию самого себя инстинктом; наездник должен ехать на лошади, а не бежать рядом с ней. Здесь можно использовать высказывание Буфона: «Стиль есть человек». Когда кто-то говорит о человеке, он говорит о нем согласно сумме своего культурного опыта. Все образует единое целое.
«Я использовал термин культурный опыт как развитие идеи переходного феномена и игры без конкретного определения слова «культура». Акцент действительно сделан на опыте. В использовании слова «культура» я основывался на наследовании традиций. Я представляю ее себе как что-то общее у всего человечества в целом, то, во что индивидуумы и группы людей могут сделать вклад, и из чего мы все можем что-то сотворить, если у нас есть куда это все вкладывать». (курс Винникота)
«…Взаимодействие между оригинальностью и принятием традиции в качестве основы для изобретательности кажется мне еще одним очень захватывающим примером взаимодействия между сепаратизмом и союзом». (стр.98-99) “… В то же время, однако, можно сказать, что разделение избегается заполнением потенциального пространства творческой игрой с использованием символов и всего того, что в конечном итоге сводится к культурной жизни.” (с. 109)
В конце книги он подводит итог: «Полезно подумать о третьей области человеческой жизни, ни внутри, ни снаружи мира общей реальности. Эту промежуточную ступень жизни можно рассматривать как занимающую потенциальное пространство, отрицая идею пространства и разделения между ребенком и матерью и всеми событиями, происходящими от этого явления» (стр.110)
С тех пор как я впервые прочитала его работу и до сих пор она производит на меня впечатление, так как я думаю о своей собственной причастности к музыке. И я думаю не только о моих ранних отношениях с матерью — это вне моей памяти, хотя я не сомневаюсь в их важности, но столько об этой идее потенциального пространства промежуточной области опыта, которая очаровывает меня. Это не мой внутренний мир, и не внешняя реальность. Я осознаю это, когда занимаюсь различными видами деятельности: посещаю концерт или играю, читаю книгу, провожу время в пустой церкви, или рисую картину; но никогда я не ощущаю это так сильно, чем когда я играю на виолончели или фортепиано – одна и особенно с другими.» (Маргарет Квейл)
От студентов Добрилы Берцович – Магдаленик:
«Игра на виолончели оказала сильное физическое влияние на меня. После 25 лет игры виолончель стала частью меня, так что теперь, если я не играю несколько дней, я иногда теряю координацию и могу удариться о предметы вокруг себя. Это может прозвучать странно, но так оно и есть!»
«Несколько лет назад я читал статью, в которой утверждалось, что, если посмотреть на волны человеческого голоса, инструмент, который наиболее близко резонирует с такими волнами – это виолончель. У меня есть идея, не знаю, так ли это на самом деле, но мне нравится думать, что все любят виолончель именно по этой причине. В самом деле, невозможно сосчитать, сколько раз не-музыканты говорили, что их любимый инструмент – это виолончель, ссылаясь на то, что ее звук и тональность звучат так знакомо. Есть что-то приносящее удовольствие в том, чтобы играть на виолончели и слушать ее, и лучше, чем когда она играет соло – это только когда все звучит в унисон, то, что я испытал однажды совершенно случайно на фестивале виолончели в Манчестере. Слушать 40 виолончелей одновременно – это то, что невозможно описать!»
«Я начал заниматься на виолончели довольно рано, по большинству из-за любопытства, так как я почти ничего не знал об этом инструменте на тот момент. Выбор этого инструмента стал самым влиятельным моментом в моей жизни. Можно сказать, что в тот момент, когда я начал играть – это придало форму моей жизни, и благодаря этому выбору я нашел множество друзей на всю жизнь. Звук этого инструмента уникален. Ни один другой струнный инструмент не имеет такого идеального диапазона, как виолончель. И не способен производить такой же глубокий, темный звук или подниматься на высокие ноты и сливаться с другими инструментами, подобно скрипке, в высоких регистрах. Ни один другой струнный инструмент не способен на такие тональные оттенки. Эти цвета взаимодействуют с мысленным и эмоциональным состоянием исполнителя, также, как и слушателя. Когда играешь, музыка использует меня, а инструмент – это посредник для того, чтобы передать музыку слушателю. Виолончель – это нечто куда большее, чем просто посредник; Я использую ее звучание для того, чтобы выразить то, что нельзя выразить словами. Для меня звучание этого инструмента – это «голос» всего. Мне нравится думать, что каждая идея, каждая эмоция могут говорит с помощью этого «голоса».
«Как виолончелист, я очень хорошо понимаю слова Матильды Леко, знаменитой джазовой певицы: «Музыка нашла меня. Я могу выразить боль, сожаление, счастье через музыку, даже не подозревая об этом. И потом это становится моей жизнью, помогая мне трансформировать чувства моей души в прекрасные цвета музыки. Как же мне повезло!»
«Когда я играю на виолончели, я чувствую физическое расслабление, но в то же время силу и могущество. Я наслаждаюсь тем, что чувствую даже самые маленькие суставы, о которых обычно не задумываюсь. Чувство передачи веса тела на инструмент наполняет тебя и приносит радость. Ни в одной другой ситуации я не чувствую так хорошо полное слияние всего и вся, даже самых маленьких частей тела, чем когда я играю на виолончели. Я чувствую инструмент частью себя.
Во время игры ум и концентрация становятся настолько острыми и поднимаются на совершенной другой уровень, что не сравнимо ни с одной другой активностью. Это чувство не относится к музыке, которую я исполняю; оно относится к игре, и оно присутствует даже тогда, когда я играю этюды и практикую размеры…и это то чувство, по которому я очень скучаю, когда не занимаюсь!»
И потом, когда я добавляю музыку, которая является причиной и целью игры, и ради чего все вышесказанное было сделано, для меня открывается новое измерение, которое включает в себя эмоции и темперамент, и тут берет начало вопрос контроля. Научится держать под контролем сильные эмоции, которые может вызвать музыка, и решать каждую минуту, сколько можно отдать музыке и красоте, сколько сохранить здравому рассудку и техническим требованиям, и в то же время не забыва ть о теле, — это все то, чему мы постоянно учимся и почему развиваемся, что конечно же отражается и в других аспектах жизни. (Как и все, что встречается мне в жизни, влияет на мою игру и то, как я самовыражаюсь.)
«Музыка — это божий дар, и игра на виолончели для меня – лучший способ обогатить свою жизнь и жизнь все окружающих.»
© Сара Мнатзаганиан 2011 Иллюстрации Майкла Эдвардса
